Тем более что в период увлечения шахматной игрой Фроликов от одного сельского учителя узнал о споре, разгоревшемся в начале века между двумя почтенными академиками — Чаплыгиным и Вернадским... Первый считал, что математика — главное явление нашего времени, второй отстаивал первенство науки о живой природе. Фроликов решил, что Вернадский гораздо ближе к истине. Так было покончено с шахматами.
Александр Андреевич начал писать стихи. Рифмы удавались не всегда, но смысл, идея были правильными.
Нету счастья просто Вез труда-заботы.
И тебе совет мой — Начинай с работы...—
писал Фроликов в стенную газету лесохимучастка.
Скоро Александр Андреевич понял, что и поэзия тоже мало продвинула его в понимании бытия.
Однажды в елатомской библиотеке, куда он частенько захаживал, попалась ему в руки небольшая книжица из серии «Жизнь замечательных людей». На одной из открытых наугад страниц он прочитал: «Человек, пока он составляет часть природы, должен следовать ее законам. Пока он делает это, он счастлив». Книга называлась «Спиноза».
Вечерами, отдыхая от бондарных дел, Фроликов читал о голландском философе, который многие годы добывал средства к существованию шлифованием стекол, а ночью писал свой знаменитый трактат «Этика»... Книга о Спинозе стала у Фроликова любимой. Нравилось ему, как философ трактовал природу, как выводил свою сияющую формулу «Человек человеку — бог», хотя и не все было в его учении понятно и объяснимо.
Книгу из библиотеки Фроликов брал и перечитывал не единожды. Вот и сейчас, уверен, сидит он в своем деревянном доме, у небольшого окошка, на котором висят на нитке рубиновые кисти калины, и вновь читает о деяниях удивительного голландца Бенедикта Спинозы.
Как он там, в трактате, писал? «Все прекрасное так же трудно, как и редко...»