Приехали на место, прошлись вдоль стройных посадок. Гости удовлетворенно закивали головами: хороший л'-;е, ничего не скажешь. Финны знали, что говорили, водь опыт у них огромный, они одними из первых в мире начали осушать переувлажненные леса. Но тут жо и предостерегли: с мелиорацией поосторожней, успехи в одном месте могут в другом обернуться бедой.
Есть, к сожалению, и у нас такие прецеденты. Были и в прошлом (достаточно вспомнить неудачный итог экспедиции генерала Жилинского), существуют и в настоящем. В иных лесничествах не редкость засыхающий на корню лесок, гаревая пустошь — печальные свидетельства непродуманного осушения.
Целый день ездили финны по лесам. Больше ничего не хвалили: все-таки народ северный, сдержанный. Но к вечеру, когда был осмотрен последний лесной квартал, не выдержали и в один голос: богатство-то у вас какое!
Было время — Финляндия не слишком беспокоилась за свои леса. Многие считали, что их даже слишком много. Вековые боры вырубали, надеясь на освободившейся земле устроить плодородные поля. Так что же из этой затеи вышло? Вместо ответа расскажу об одном случае.
Несколько лет назад я был в Финляндии. С однимзнакомым журналистом договорились съездить на могилу Сибелиуса. Взяли небольшой запас провизии, селив машину и покатили по отличному шоссе на север отХельсинки. Где-то через полчаса решили ненадолгоостановиться в местечке Нурмиярве. Здесь долгое время жил Алексис Киви — сын сельского портного, позже ставший классиком финской литературы. Срединегустого леса и морщинистых базальтовых валуновзатерялся небольшой деревянный дом, который писатель построил по собственному проекту. - Неподалекутихо лежало озеро Туусула. Добирались до него лесом.В первые минуты он показался мне каким-то неестественным, словно театральная декорация. Чистые, будтовеником подметенные, тропинки, изумрудный мох на седых камнях, красавицы ели, нетронутые, стоящие навытяжку, как образцовые солдаты, подосиновики. Грибы в Скандинавии вообще собирают редко, а если и отправляются на третью охоту, то обязательно берут с собой проводника.
Погуляв по берегу озера, снова тронулись в путь. Из окна автомобиля я все приглядывался к бегущим по обе стороны шоссе соснам. Это был, конечно, настоящий лес, но я опять не мог отделаться от мысли об опрятном садовом газоне.
В местечке Айонола был конечный пункт нашего короткого путешествия. Мы сходили на могилу композитора Сибелиуса, окруженную рядами сосен, похожих издали на огромный орган. Постояли в тишине.
Пришло время обеда. На лужайке недалеко от шоссе расстелили полиэтиленовую скатерть, разложили заготовленную еду. Пригласили присоединиться к нам проходившего мимо старика финна. В зеленой матерчатой кепке и синем комбинезоне, с большими натруженными руками, он оказался рабочим какой-то лесной фирмы. Предложение было принято, и мы дружно взялись за обед. Разговор завязался сам собой: наш новый знакомый, чувствовалось, давно скучал по внимательным собеседникам.
Мы похвалили финские леса. Да, согласился старик, только раньше их не жалели, вырубали, чтобы распахивать землю под поля. Но урожай себя не оправдал. Теперь приходится давать задний ход — поля в Финляндии активно засеваются под будущие леса. Природу не обманешь.
Признаться, мы удивились, узнав, что старик занимается вывозкой леса на... лошади. Финны считают это выгодным: ведь техника в лесу, что слон в посудной лавке. Нередко на опушке можно увидеть такое объявление: «Въезд на тракторах и автомобилях строго воспрещен!» Посмотреть бы на эти объявления нашим мещерским лесозаготовителям — их мощные лесовозы без жалости сдирают верхний, накопленный веками слой почвы. После таких маневров лес долго не может отдышаться...
Техники в Финляндии достаточно, но ее не торопятся без надобности пускать в дело. А как же производительность, скажете вы? Или в лесное хозяйство привлекаются большие людские ресурсы? Нет. Производительность чрезвычайно высока, а людей в лесу встретишь немного. Достаточно сказать, что один финский рабочий при помощи нехитрого приспособления высаживает саженцы на площади 50 гектаров за один сезон. При этом приживаемость саженцев высокая.
Конечно, финские леса не Мещера. Есть свои особенности и традиции. Но различия не таковы, чтоб от доброго опыта отмахнуться, ведь проблем-то — дремучий лес.
Возьмите наугад любую. Много или мало рубится в Мещере леса? Много — скажет иной любитель природы. Мало — так ответят специалисты-лесоводы и покажут цифры. А они красноречиво говорят о том, что за год в мещерских лесах прирастает больше, чем заготавливается. Цифра сомнений не вызывает, но благополучно скрывает другую, важную и больную, проблему. В земледелии давно говорится о дальнем поле.