На нем и сев позже начинают, и уборка затягивается, и удобрения сюда частенько недовозят. Так вот, есть и чрезвычайно остро стоит проблема дальнего леса. Сюда нет хороших дорог, просеки заросли. С каждым хлыстом придется повозиться. Куда легче оголять леса ближние, с накатанными большаками, близкими железными дорогами. С таких лесов и собирают мещерские заготовители главную свою дань. При этом не принимаются во внимание подчас ни близость озер и рек, которые вскормлены лесом, ни возраст деревьев, ни красота ландшафта.
Чтобы убедиться в этом, достаточно предпринять короткое путешествие в близкий к Рязани Солотчин-ский лесокомбинат. Свежие и старые порубки неспелых еще сосен, захламленные лесосеки, многие годы пустующие кварталы, где, по отчетам, давно бы надо шуметь молодым лесам...
Возьмите другую, не менее важную проблему. Леса вырубаются. Дело в принципе естественное, если считать, что вырубленное тут же восстанавливается. Всемогущие цифры и здесь вас попытаются успокоить: на месте уничтоженных встанут молодые леса. Лучше, чем были? Вам обязательно пообещают: лучше, ведь посажены не бросовая осина или считающаяся у лесозаготовителей парией береза. Красавице сосне радовать, по расчетам, наших потомков. Но все это будет в лучшем случае лет через пятьдесят. Где гарантии, что наши внуки получат в наследство свой уникальный солот-чинский бор, елатомские ельники, свои дубравы в пойме Пры? Вам ответят, что так уже было не раз: «У каждой эпохи сбои вырастали леса». Действительно, подавляющее большинство мещерских лесов — дело рук человека. Но лишь наивному кажется, что рубить и вывозить лес, даже восстанавливая его, можно до бесконечности. Это раньше -дерево падало, возвращая земле отобранное у нее. Теперь вместе с сосновыми и еловыми стволами вывозятся минеральные соли, микроэлементы, которыми была богата лесная почва. Без них туго придется новому поколению, а чтобы вернуть утраченное, природе нужны сотни лет!
Выход один — не давать земле истощиться, подкармливать ее удобрениями, как это делается, например, в Швеции. Что-то не слышно о подобных массовых опытах в Мещере. Не грех бы вспомнить, что неповторимость ее лесов рождается не из воздуха, конечно...
А сколько проблем с уходом за лесами! Многое из того, что недавно было святым для любого лесовода, становится необязательным, а то и вовсе изгоняется. Как мрачно пошутил знакомый лесник, рубки ухода превратились в рубки дохода.
Мне очень понравились слова из прочитанной недавно книги: плоды трудов настоящего лесовода оценят не вдруг и не по высоте дымовых труб на дворе лесхоза, а по состоянию подопечных лесов спустя много лет.
Но не преувеличиваем ли мы значение мещерского леса? Разве менее уникальны, к примеру, сибирский или карельский? Все это так, но у Мещеры помимо признанной красоты есть особые заслуги перед всем нашим народом. В тяжелые годы Великой Отечественной она, по существу, первой вступила в бой, помогая тылу вращать турбины электростанций, обогревать замерзающие цехи оборонных заводов, производить порох для фронта и бумагу для листовок подполья, восстанавливать разрушенное войной, давая крышу, свет и тепло. За мещерским лесом не надо было идти за тридевять земель, потому он был мобилизован полностью, без ограничений, с первого и до последнего дня большой народной войны.
Сегодня мы с великой бережностью относимся к людям, прошедшим через огни сражений. Так не забудем и еще одного ветерана минувшей войны —- не знающий передышки мещерский лес...