Желаем приятного прочтения.

Зима — лето

У кромки Белого озера стоит замшелая деревенька. В полую воду ее заливает по пояс и жители плавают друг к другу в гости на лодках, а чаще сидят по домам, воображая себя обитателями какого-нибудь морского острова, где хозяйничают приливы и отливы. Сравнение с морем и вообще «морские разговоры», как это ни кажется странным, в Мещере не редкость. Если мещеряку надо с чем-то сравнить величину леса или болота, он обязательно скажет: «Как море разливанное». Море и в песнях и в легендах, и порой кажется — вот оно шумит за соседним леском...

Весной Бело-озеро действительно становится морем. Вода кругом сколько хватает глаз, и волна, бывает, такая накатит — почище балтийской.

Жители Белозерья всегда кормились от озера: ловили рыбу и торговали ею по окрестным селам, получая за отменного качества товар все что душе угодно. Со временем рыбацкий промысел как-то незаметно угас, и теперь на всю деревеньку остался лишь один «рыбопромышленник» — дедушка Гриша по фамилии

Мальков.

Его большой приземистый дом встал поперек порядка, словно пробкой затыкая узкое горлышко единственной улицы. Два оконца неотрывно смотрят на озеро, остальные — кто куда. Летом на высокой изгороди сушатся сети, а во дворе, возле собачьей конуры, бывают разложены ивовые верши. Рядом с алюминиевым рукомойником, укрепленным на врытом в землю столое, всегда полно рыбьей чешуи. Это место давно на заметке у деревенских котов, они столуются здесь днем и ночью, затевая шумные свары.

Почти от порога дома начинаются тощие грядки с морковью, укропом, луком и картошкой, идущими обычно на заправку ухи.

В доме у деда просторно — пять или шесть комнат, кухня, за которой устроена гостиная. В ней за большим столом потчуют путников.

Домашнее хозяйство ведет бабушка Нюра — маленькая старушка в застиранном переднике и синем платке в мелкий горошек. Обязанности у Мальковых без обиды распределены еще с молодой поры: дед Гриша ловит рыбу, а бабушка Нюра варит из нее уху. За долгие годы каждый дошел в своем занятии до совершенства, поэтому серьезных разногласий у них не возникает.

Ссора случается раз в году, на пасху, и то по обстоятельствам, к рыбе отношения не имеющим. Старый рыбак считает себя бесповоротным атеистом, и, когда поп из Стружанской церкви, совершая праздничный объезд прихожан, навещает набожную бабушку Нгору, дед обычно устраивает антирелигиозную демонстрацию: натягивает болотные сапоги, берет весла, не по чину поминает всех святых угодников и, громко хлопнув калиткой, уходит. Он идет к озеру, сопровождаемый коротконогой собакой Найдой, всегда готовой проявить с дедом солидарность. Так вдвоем они доходят до берега. Потом дед Гриша начинает проверять сети, а Найда остается и, немного поскулив, принимается гонять в теплеющей воде полусонных лягушек.

На раннюю пасху дед, конечно, не рассчитывает добыть богатый улов: солнце не прогрело еще как следует воду, и лещ не идет из придонной тины наверх, пытать весну. В таких случаях сети ставятся исключительно для восстановления нарушенного душевного равновесия.

Так уж вышло, что с богом у деда Гриши не заладилось давно, когда его, ученика плотника, послали работать в один мещерский монастырь. Дел в обители было много: чинить упавшую изгородь, подправлять иконостас, ладить новые срубы. От работы молодой плотник не бежал, старался на совесть и вроде начал в монастыре приживаться. Только однажды, стоя с удочкой на берегу Пры, он увидел сквозь кусты ракит-

ника, как братья-монахи тайно пустили по воде икону, зная, что ниже по течению деревенские бабы стирают в зтот час белье и не могут не заметить плывущую Божью Матерь.

Икону, конечно, заметили, и вся округа повалила в церковь. Тогда-то Григорий Мальков ушел из монастыря навсегда.

Бросив плотницкое ремесло, он попал в артель рыбаков, промышлявшую по клепиковским озерам, заплатил по обычаю того времени первоначальный взнос — три рубля с полтиной, да так и остался на всю жизнь возле воды. Когда рыбы в озерах поубавилось, а артель  распалась,  дед Гриша перешел на службу всовхоз.

У него никогда не переводилась рыба, ее охотно брали в магазине. Бывало, наведывалось к деду побаловаться ядреной ухой и разное заезжее начальство.

Дед Гриша был рад каждому гостю, так что бабушка Нюра не успевала бегать в огород за укропом да стряпать уху. А готовила она ее замечательно! Рыба уваривалась особенным образом и оставалась абсолютно целой, будто только из озера.

[1]234
Оглавление